Убранство кочевнического костюма эпохи средневековья — это металлические украшения, представленные в погребальных комплексах. В реальности они являлись частью костюмного ансамбля, может быть, не всегда главной, но обязательной. Поэтому, вероятнее всего, данные артефакты имеют не столько декоративное, сколько социальное или сакральное значение.
Источниковую базу по рассматриваемой теме составляют материалы 2720 кочевнических погребений, разделенных на четыре хронологических периода, условно названные нами древнетюркским (VI-IX вв. н.э.), огузо - печенежским (IX-XI вв.), половецко - кыпчакским (XII — пер. пол. XIII в.) и кыпчакским - золотоордынским (вт. пол. XIII - XIV вв.). В количественном отношении выделенные хронологические периоды представлены неравномерно: к древнетюркскому периоду относятся 3,15% всех анализируемых комплексов, к огузо -печенежскому - 19,3%, к половецко - кыпчакскому - 13,5% и к кыпчакскому - золотоордынскому - 64%.
Территориально все эти комплексы разбросаны очень широко по всей степной Евразии, от Алтая до Карпат - но, в силу специфики археологической изученности различных регионов, локализация территориально-хронологических комплексов обнаруживает тенденцию, обусловленную основными этапами этнокультурной истории средневековых кочевников Евразии. Основная масса комплексов древнетюркского времени (85,0%) сосредоточена в степях к востоку от р.Урал и Южноуральского хребта; комплексы огузо - печенежского периода в абсолютном большинстве (почти 97%) располагаются к западу от указанной территории, имея степи Южного Приуралья в качестве своей восточной периферии. Аналогичным образом локализуются комплексы половецко - кыпчакского периода, из которых большинство (58%) располагается западнее Дона, на территории со¬временной Украины, тогда как комплексы кыпчакского - золотоордынского периода в большинстве своем выявлены в степях Волго-Уральского региона (в общей сложности -56,2%) и Волго-Донского междуречья (11,3%).
Статистический анализ имеющихся выборок показывает, что для древнетюркских комплексов характерен набор украшений, включающий в себя поясную гарнитуру в различных ее сочетаниях (от полных поясных наборов - 7,8% всех рассматриваемых погребений указанного периода - до единичных пряжек - 12,3%); серьги-подвески (16,8%) и бронзовые зеркала (6,7%). В огузо - печенежское время этот набор дополняется перстнями и браслетами, а в половецко - кыпчакское - деталями сложных головных уборов.
Результаты сравнительно-статистического анализа позволяют установить степень этнокультурной преемственности средневековых кочевников Евразии в области ассортимента убранства их костюма. По имеющимся результатам можно с высокой степенью достоверности утверждать, что всеобщих признаков, объединяющих комплексы средневековых кочевников евразийских степей, среди рассматриваемых предметов мы не имеем. Что касается локальных признаков, то все они, будучи «локальными по тенденции», распадаются на две группы, условно нами названные «ранними» и «поздними». К первой относятся поясные наборы в полном комплексе и отдельные поясные накладки в погребениях, имеющие повышенную тенденцию встречаемости в комплексах древнетюркского и огузо-печенежского периодов; ко второй - детали головных уборов, представленные в половецко-кыпчакских (домонгольских) и кыпчакскиx - золотоордынских комплексах. Что касается частных признаков, то в сравниваемых выборках, они представлены достаточно четко: к «чисто частным» признакам можно отнести птицевидные подвески и копоушки, характерные только для комплексов огузо - печенежского периода; к «частным по тенденции» - пряжки в сочетании с несколькими поясными накладками (для древнетюркских комплексов), перстни (для огузо - печенежского времени), зеркала и детали головных уборов (для комплексов кыпчакского-золотоордынского времени).
Приведенные данные раскрывают динамику металлических украшений средневековых кочевников во времени и пространстве.
Наборные пояса (как целиком, так и в частичных наборах), имеющие повышенную тенденцию распространения в среде древних тюрок, продолжают сохранять её в огузо - печенежской среде, но у половцев домонгольского периода и у кыпчаков Золотой Орды встречаются уже крайне редко. Перстни, хотя и имели хождение среди древних тюрков, но более характерны для комплексов огузо-печенежского периода, а у половцев и золотоордынских кыпчаков также встречаются редко. Браслеты характерны для комплексов огузо-печенежского и половецкого домонгольского периодов, тогда как серьги-подвески, хотя и присутствуют у всех из рассматриваемых этнокультурных кочевнических групп, но в комплексах огузо-печенежского периода имеют явно пониженную тенденцию распространения. Птицевидные подвески и копоушки являются отличительной чертой комплекса только огузо-печенежского костюма, тогда как бронзовые зеркала, также известные и в древнетюркской среде, максимум своего распространения имеют у кочевников Золотой Орды. Только в половецко-кыпчакской этнокультурной среде имели хождение усложненные головные уборы (бокка). Таким образом, как это следует из археологических данных, ассортимент убранства костюма средневековых кочевников в принципе унифицирован (здесь, конечно, сыграла свою роль и специфика археологического материала) и культурно-хронологические различия проявляются в основном в удельном весе тех или иных предметов в костюмном комплексе рассматриваемых групп. Вместе с тем очевидно, что большинство представленных в погребальных комплексах типов являются элементами костюма, имеющего четкую половозрастную и социальную градацию. Следовательно, сами по себе украшения, взятые в отдельности, могут выступать только как артефакты, но, рассмотренные в комплексе, они уже могут фигурировать как социальный или этнокультурный признак. То есть, необходимо установить степень связи между артефактами внутри рассматриваемых культурно-хронологических выборок. Методика выявления такой связи (комплексов связанных признаков - КСП) давно разработана и успешно применяется в археологии.
КСП древнетюркского времени составляют наборные пояса (в виде целых комплексов или их частей) и серьги-подвески;
КСП погребений огузо-печенежского времени - полные наборы или детали поясной гарнитуры; браслеты, перстни, ожерелья и серьги-подвески, обнаруживающие между собой перекрестную связь, причем, серьги здесь выступают в качестве связующего звена между комплексом женских украшений и поясными наборами;
КСП половецкого домонгольского периода - серьги-подвески, ожерелья, зеркала и детали головного убора, обнаруживающие перекрестную связь между собой;
КСП кыпчакского золотоордынского периода - ожерелья, серьги-подвески и бронзовые зеркала, связанные между собой через детали головного убора - бокку.
Приведенные данные показывают, что из всех археологически фиксируемых деталей убранства костюма только поясная гарнитура может бесспорно считаться мужским признаком, поскольку и у древних тюрок, и у кочевников огузо-печенежского периода она устойчиво сочетается с оружием. Правда, в древнетюркском обществе таковыми, вероятно, являлись и серьги-подвески, которые у всех кочевников последующих периодов устойчиво сочетаются с женскими украшениями. То есть, серьга, как деталь мужского убранства, вообще характерна для средневековых кочевников Евразийских степей, но, по-видимому, только у древних тюрков серьги обладали социально-знаковой функцией.
Таким образом, если мы представим костюм древнетюркского мужчины-воина, то в его убранстве, с высокой степенью вероятности, должны присутствовать, кроме колчана со стрелами, пояс с металлическими бляшками и серьга, что вполне согласуется с иконографией древнетюркских каменных изваяний. То же самое должно наблюдаться и у кочевников огузо-печенежского периода, у которых, вместе с тем, уже вырисовывается и типичный набор женского убранства: браслеты, перстни, ожерелья из бусин и серьги-подвески. У половцев домонгольского периода мужской костюм не обнаруживает выраженного сочетания признаков, зато этим отличался их женский костюм, обязательными элементами которого, кроме серег-подвесок и ожерелий, становятся металлические зеркала и головные уборы типа бокка. Именно этот набор элементов убранства костюма отражен в половецких каменных изваяниях XII- нач. XIII вв..
В таком виде, судя по археологическим материалам, половецкий женский костюм продолжает бытовать и у кыпчаков периода Золотой Орды.
обсудить на форуме
Статьи и фото
